ЩЕДРАЯ ДУША СУВОРОВЦА

Где б я ни жил - одна любовь

Моей судьбой руководила...

В правоте этих слов, взятых из стихотворения Александра Матвеичева, убеждают и вся его жизнь, и творчество. Любовь спасала его на крутых житейских поворотах, выручала из безвыходных ситуаций, придавала свежие силы и вдохновляла на сочинение новых стихов и романов. Вот почему и сегодня, в свои 75 лет, он по-юношески бодр, жизнерадостен и полон юмора и самоиронии.

Бывший суворовец, Александр Васильевич Матвеичев побывал в служебных командировках в Китае и на Кубе, много лет проработал на руководящих должностях в Красноярском научно-производственном объединении "Сибцветметавтоматика", является членом Союза российских писателей, автором нескольких книг стихов и прозы ("Сердце суворовца-кадета", "Нет прекрасней любимой моей", "Красный ад", "Кадетский крест - награда и судьба"). Он президент Английского литературного клуба при краевой научной библиотеке и почётный председатель "Кадетского собрания Красноярья и Хакасии".

А ведь поначалу жизнь его не баловала. Голодное детство в деревне Букени, в Татарии ("Когда создавали наш колхоз "Рассвет", - вспоминает Матвеичев, - то многие шутили, как бы не стал он "Закатом"..."), безотцовщина ("Рос как трава... был уличным пацаном..."). И вот - первая улыбка судьбы: с помощью сестры Александр оказался в Казанском суворовском училище, которое определило всю его дальнейшую жизнь. До сих пор свято хранит он в душе верность кадетскому товариществу и братству, регулярно встречается с друзьями-суворовцами. Тогда же он начал писать рассказы и повести, посылал их в журнал "Советский воин", но до публикаций дело не доходило (впервые два рассказа были напечатаны лишь в 1959 году).

Признаюсь, что желание побеседовать с Александром Матвеичевым у меня возникло после знакомства с его романом "Красный ад", повествующем о трагической любви советского инженера и темнокожей кубинки. Приведу лишь одну цитату из этого романа: "...Карина стала покрывать всё его тело поцелуями, называя ласковыми словами на испанском и английском. Он отвечал ей тем же... А когда она назвала его так, как ещё не называла ни одна женщина - "mi cielo" ("моё небо"), он был готов умереть от восторга..." Ну разве можно остаться равнодушным, читая про такие страсти!

- Поначалу я хотел назвать роман "Пенелопа", - с грустной улыбкой говорит Александр Васильевич. - Он во многом автобиографичен. Ностальгия по тем временам жива до сих пор. Даже сейчас, когда я вижу на улице машину "Карина", сразу вспоминаю образ этой девушки. Она работала учительницей, звали её Каридад Пеньальвар, но я её звал просто Кариной. Ей было 19 лет, а мне 42 года... Первый раз я пробыл на Кубе восемь месяцев, работал на никелевом комбинате, руководил проектированием автоматизации цехов. А второй раз приехал только из-за Карины - и пробыл там ещё полтора года. Мы с ней постоянно встречались, любовь была сложная, драматическая. Нас преследовали с обеих сторон, осуждали нашу любовь.

- Но ведь наши страны были вроде бы дружественные...

- Советский Союз всё время вёл себя униженно, хотя мы великая держава. Например, было нормально, если кубинец женится на русской и увезёт её на Кубу, а вот русским жениться на кубинках и увозить с Кубы совершенно не позволялось. А если бы я заикнулся о чём-то подобном, меня бы сразу выперли с Кубы. Ведь у меня дома была жена (кстати, уже вторая) и дочь. Как же я мог их оставить! Но Карина всё это воспринимала очень драматично... Она очень хотела родить от меня дочку и назвать её Машей. Как она потом жалела, что не сохранила от меня ребёнка...

- Доводилось ли вам встречаться с Фиделем Кастро?

- Помню, в январе 1975 года он приехал к нам с гостившим у него лидером Польши Эдвардом Гереком. Было заметно, что Фидель чем-то расстроен, потом я узнал, что Герек требовал от него особых условий по охране труда для польских специалистов. Кстати, мы, советские специалисты, работали тогда в ужасных условиях даже по сравнению с поляками. Многие потом умерли, иные сошли с ума. Удивляюсь, как сам я ухитрился после этого прожить до 75 лет! Мы оказывали Кубе огромную помощь и при этом ели там канскую тушёнку, шушенское сгущённое молоко. У кубинцев была карточная система, процветал чёрный рынок. Мы всё покупали в наших лавках, а потом перепродавали кубинцам.

- Интересно, а как там сейчас, на Острове свободы?

- Мне приходилось слышать, что прожить там сейчас можно дёшево. Песо ничего не стоит. Кубинские девушки стоят один доллар за ночь. Кстати, когда Фидель пришёл к власти, он решил вообще устранить проституцию: "Сделаем их ткачихами! Или - водителями такси!" А когда нескольких девиц сделали таксистами, они тут же стали совмещать это с первой профессией... Вообще на Кубе повторилась наша история - на смену великим надеждам и революционным иллюзиям пришли репрессии, поиск врагов... Всё как у нас! Как-то на пресс-конференции Фиделя спросили: почему же у вас расстрелы? Тот ответил: "Да, расстреливаем и будем расстреливать, потому что иначе враги поднимут голову и станут расстреливать нас".

- В январе 2009 года можно будет отметить 50-летие Кубинской революции. Как вы думаете, что ожидает эту страну после ухода Фиделя Кастро с политической арены?

- Недавно Фидель заявил, что намерен продлить жизнь кубинцам до 150 лет. Этот тайм-аут взят не случайно. На Кубе идёт подготовка к его уходу. Кстати, это тоже поразительно напоминает ситуацию в СССР на закате эпохи Брежнева. Так же было и с Пиночетом, и с Франко. Все диктаторские режимы держатся на одной персоне. Долгие годы на Кубе вообще не было конституции, потом её сделали - "под Фиделя". Он занимает там все высшие посты. Так что, учитывая ситуацию в Латинской Америке (контакты Кубы с Венесуэлой), думаю, что режим продержится ещё лет двадцать.

- Знаю, что вы хорошо владеете английским и испанским языком. А вот китайским - не очень, хотя и жили в Китае. А ведь в наши дни знание китайского особенно актуально. Как же так?

- Хороший вопрос! Первое, о чём я жалею, - что, родившись в Татарстане, не могу говорить по-татарски. Ведь тогда бы я легко смог говорить и по-узбекски, и по-киргизски, и даже по-азербайджански... А в Китае я прожил более полутора лет, в середине пятидесятых, но я там был офицером и от китайцев был изолирован. Только по торговым делам сопрягались. Надо сказать, что сами китайцы очень адаптивны, они очень легко и быстро начинают говорить по-русски... А я вот по-китайски знаю только несколько слов.

- Как вы относитесь к опасности китайской экспансии в современной России?

- Давно известно, что, положи им в рот палец, они откусят руку... Помню, меня ещё в те годы предупреждала русская эмигрантка Люба Терехова из Харбина: "Доиграетесь вы с ними, что они вам нож в спину воткнут!" И вскоре произошли события на острове Даманском, которые подтвердили её слова... И сейчас они хозяйничают в Сибири и особенно на Дальнем Востоке. А что происходит с нашим лесом! У них в Китае за спиленное дерево - чуть ли не смертная казнь, а у нас - эшелоны ворованного леса уходят...

- В прошлом году ушёл из жизни мой друг, известный писатель Роман Солнцев. Были ли вы с ним знакомы в Казани, в годы учёбы в авиационном институте?

- Да, конечно. Он тогда учился в Казанском университете. А познакомились мы в 1957 году, в литературном объединении при доме-музее Горького, где руководителем был поэт Борис Железнов. Он писал стихи, я - рассказы. Впрочем, особенно близки мы не были. Позднее, когда в Красноярске я к нему подошёл на каком-то литературном вечере, Роман даже сказал, что меня не помнит... А уже в демократические времена, когда я был сопредседателем Красноярского народного фронта и работал в команде Юрия Москвича, нам снова пришлось встречаться.

- И последний вопрос - о новых книгах...

- На днях выходит коллективный поэтический сборник "Альтернативный метод", там есть и мои стихи. Ждут издания две новые книги прозы - "Есть ли Бог" и "Я всех люблю". Эти книги объединяет любовь к человеку, вечная тема борьбы добра и зла. Книги очень самокритичны, так как мне самому трудно решить, кто во мне победил... Все мы грешны.

- Что ж, желаю вам брать пример с Фиделя Кастро - и стараться дожить до 150 лет!

- Я никогда не ставил цель - прожить долго. Прожить интересно - это да.

* * *

Вот такой получился разговор. В заключение мне остаётся добавить, что любвеобильная душа поэта-суворовца нашла свой идеал, и вот уже свыше двадцати лет он счастлив со своей третьей женой, Ниной Павловной - доброй и верной подругой дней его суровых.

Эдуард РУСАКОВ.