Зато
мучачи проявили не кубинскую пунктуальность. Симонов встретил их, празднично
одетых, напомаженных и надушенных, как и договаривались, у кинотеатра, привел к
праздничному столу и поставил пред смущенными взорами Седова и Лескина. Других
людей за столом не было. И тост он произнес откровенный и очень актуальный:
-
Дорогой Игорь! Или по-местному - Игор. Что может быть дороже и милее для настоящего
мужчины? Конечно, женщина. И я тебе говорю, как некогда Кончак князю Игорю:
любую из них выбирай!
Мучачи
крутили головками, не понимая ни бельмеса. Их плечи и шейки прикрывали
одинаковые газовые косынки. А в руках они сжимали флаконы с духами «Кармен» -
подарки из золотого фонда каждого советика, прибывающего на Кубу без жены с
тайной надеждой, что духи и косынка когда-нибудь сыграют не последнюю роль в
укреплении связей простых разнополых людей двух братских народов.
Через
несколько минут толстенькая негритянка уже уютно устроилась на коленях
именинника, трущегося коротко постриженными усами о ее лоснящуюся щечку. А
прелестная белая девчушка со смехом что-то искала в русой бороденке перманентно
хмельного патентоведа, заглядывая в его счастливые круглые глазки.
- Ладно,
мавр сделал свое дело - мавр должен уйти, - полюбовавшись на эту благостную
картину, сказал Симонов. - Завтра меня ждут такие же великие дела.
Его
никто не удерживал: он сам из себя смастерил заурядного третьего лишнего на
празднике жизни. Усталость обрушилась на него - будто твердь небесная давила на
плечи. И хотелось только одного: спать, спать!..
Даже отсутствие Карины не огорчало, хотя, как ему казалось, он ни на мгновение не забывал о ней.